Времени – час на час. Кубочас.

У меня час на это. Потратить час на час. Отключась.



Каждый живёт в счёт медленного самоубийства.

---

- О чём ты? - Я о шнурке в голове. О том, что каждый делает в меру своей могучести. А все – в меру шести миллиардов, и ни мыслью больше. И неограниченные материальные блага не нужны. Для счастья, может, необходимы завалявшаяся с первого класса счётная палочка и мороженое в бумажном стаканчике, которое оттуда нечем достать в девятом. И ты будешь лопать его в коридоре, понимая, как тебе повезло, что твоё "здесь и сейчас" – результат "когда-то и где-то". Стены у таких "счастливых" коридоров из времени, заключившего в себе прежде разбросанные осколки одного идеального пространства.

---

Нужно быть сумасшедшим, чтобы быть нормальным.

---

Детско-идеалистическое представление о богемном образе жизни – пить, принимать, трахаться, цвести при этом аки майская роза.

Половозрелое – и как же заебало чередовать с периодами духовного роста, чтобы не увязнуть по уши. По щиколотку-то уже давно в говне – прежде всего изнутри.

Гробовщик какой-то – могила и жилами вытиснутое мраморное надгробие о светлой памяти, могила и надгробие...

---

Пробел_как я буду жить дальше_refresh поколений_в зеркале тень_какая-то мысль будет последней_под накипью тонких материй_кровь_жестокость_плебей.

---

У тебя рыба идет горлом. Молчишь...

---

В комнате лампочки горят вверх,

Сыплется неурожайный смех,

Улыбки отточены, что ножи, -

Вынь да положь – покажи, изолги.

Замок песчаный, оконный дождь,

Сплошь репетиции, но не мочь,

Танцуешь меня на неладный ритм,

И я подпеваю – слышишь хрип?

---

Ничем тебя нельзя шокировать,

Но и увлечь – нельзя,

И проституткой на весах Фемиды

Ты день равняешь с ночью под себя.

Притворный стон и страстное желание,

Воздушный нежноцвет любви и плеть

На сходнях твоего внимания

Сливаются в один объект.

Случать логичность... вроде не положено,

Но можно и взасос смотреть,

Что, ежели не акт деяния, –

Тебе ее не разуметь.

Из подсознания ментальности

Впиваются в виновный мозг

И мнится тяже наказание,

Чем боговедческий погост.



А ты б улыбкой из кромешных бед

Выплела серебряные нити,

Чтобы только кармы склеп

Отвести за горизонт событий.

---

Это невыносимо.

Черт побери.

Ужин_завтрак_обед.

Ты_ты_ты.

Тра-та-та-та.

Полная самоотдача.

Все для меня.

Я предпочла бы отдачу в плечо.

Я убью тебя –

Хочешь это услышать?

Я неадекватна,

Ведь ты – слишком реальна.

---

Бог (свыше) – это просто нечто, что считаешь выше своих возможностей.

---

Стараться выразить словами то, что чувствуешь – это как пытаться испражниться точно тем же, что ешь.

---

Откуда нанесло

Виражные объятия,

Ты говоришь: “Тепло”,

Когда я знаю: “Хватит”!

Минутку на двоих,

Рост в вымышленной позе

Мне похвала сулит,

Что ты зовёшь любовью.

Расколота к себе,

Я собираюсь в Бозе,

А склейкий поцелуй

Оставь, меня морозит!

---

Если, чтобы получить, нужно складываться, то - оригазм.

---

Всегда удивляли и восхищали люди, доводящие себя до эпиграфа к собственной жизни. Будь то пьянчуга с треморными сигаретопальцами, знаменующими собой годы усердного алкотруда, или балерина с ногами “от искусства”, увлечённо струящаяся в point of no return. Люди-аксессуары, внешности с историей жизни в деталях. Это тебе не болтушка самоопределения, а живое чудо... Нет, просто болезненно живое. Такое, что горло моё берёт в тиски скорлупа их лет, знаний и опыта, и разочарований, а взгляд невольно скользит вдоль чужой намеченной прямой...

---

Кто бы знал, как надоело.

В углу перед креслом – оранжево-синий носок в пыли и тиканьи старых часов, всё нанизано на солнечный свет. Прожмуриваешься в безвременье. Интенсивная расслабленность, вызванная провисанием пространства в вечность. Мысль о кузнечике. Одна зелёная мысль об одном кузнечике. Каждая деталь не на своём месте, там, где она и должна быть. Как соль перед водой – насущность перед возможностью. И я соляной столп.

---

Ты сделала мне больно - я рвала и метала. По-природному, циклично-безысходно, ветер сомнений бросал семена в душевный страдозём и приходилось рубить на корню то побеги надежды, то сорняки жгучей ненависти. Каково это - когда вьюжит изнутри, когда ты - ночь, боль, спазм, и всё по причине другого существа. (Своих чувств, в самом-то деле).

А к чему мне это? Тоска по взгляду, вздоху, прикосновению? Стоит включить хоть крошечный софит разума, как становится понятно, что болеть должно не у меня - это ты слетела с трассы моих ценностей, тебе и собираться по частям, а не умолять взамен того расширить мои дороги, наши мосты, которые я модернизирую уже не для тебя.

---

Я начинаю день, ночь заканчивает меня

Видишь, я стою на коленях напротив себя – Тойкакойдолжнабыбыть. Я лижу себе задницу и покупаю себе нужной “леденцы”, чтобы жизнь ей казалась слаще. И одолеваю гору макулатуры для вознесения на вершину чужого слога, надеясь что эти высокие ноты искусства заглушат свой собственный хрип.

Видишь, я смотрю внутрь себя, надеясь на переговоры. И взгляд мой мутный, как я сама. А когда рекой бежит наружу истерика, то это более я, чем когда-либо, это – вскрытие после заморозки.

Было время, когда я говорила, что лучше сдохнуть, чем то, чем сё...

Оказалось, переступать через себя гораздо легче и незаметнее. Упал-отжался, упал-переступил. Только падать для этого каждый раз приходится всё ниже, и боль хотя и становится тише, глуше, но такая она заунывная и назад на себя невозможно не оборачиваться...

---

Заходиться умиранием в себе – путь к отверзнутым глазам, если небо – на сетчатки дне, то гора дно режет пополам, откровение серьёзнейших идей – для шамански мир секущих в целое детей.

---

О ментальном вооружении

Если ты уверен, что тебе в жизни пригодится нож, то, скорее всего, именно им тебе и придётся воспользоваться. Иначе, увы, выйдет так, что не пригодилась жизнь.

---

Лето, нарядные платья, духи Коко Шанель,

Девушки в розовых вкусах похожи на карамель,

Блёстки и пятна света, мягких тонов пастель,

Запахи лайма с мятой, медовая свиристель.